эксперимент.ру *est optima rerum magistra
Едкая сатира на тему «их нравы»,
развенчивающая лицемерие религии
и буржуазной морали и показывающая
меркантильную суть мещанства во всей
ее непристойной наготе. Автор, однако же,
злоупотребляет в своем произведении элементами мистики
и потому, безусловно, не может быть причислен к лагерю
подлинно пролетарских писателей.
Скорее товарищ Кейв на пути к нему…
Все, изложенное в эпиграфе, господа — истинная правда. Сатира, и очень едкая. Развенчивающая и показывающая? Безусловно. Что же касается мистики… Думаю, этого добра здесь в самый раз. Просто советский критик не мог сказать по-другому:).
На просторах ex-USSR с музыкой черного меланхолика из Кенгурляндии знакомы практически все. Что касается «Ослицы» (можно переводить и как «задница»), то это — первый и пока единственный прозаический опыт Ника Кейва. Есть еще стихи. Говорят, неплохие. Не читал, но мне больше нравится Буковски:).
Итак, для затравки — отрывочек.
[…] Одним мокрым замогильным утром Ребекка Свифт, молодая, но не от мира сего жена Сардуса, услышала, как кто-то постучался ей в голову. Стук был таким громким и назойливым, что отмахнуться от него не представлялось возможным […]
В аннотации «ИЛ» к этой книге упомянуты «мистический триллер» и «психологический роман». Это не дань маркетинговым стратегиям — дескать, с таким позиционированием сей текст купят и экзальтированные подростки, и интеллектуальные тяжеловесы. Действительно, купят. И не разочаруются, потому что книга — рулит.
Так какой все-таки жанр? Рискну дать свое определение — «история болезни». В энном количестве измерений. Во-первых, в личном, поскольку главный герой — законченный псих, и с первых до последних страниц Кейв занят детальным расписыванием онтогенеза его душевной хвори. Во-вторых, в общественном, так как бытописание зарождения, расцвета и живописного, как гангрена в последней стадии, упадка небольшой протестантской общины укулитов, последователей типичного home-made американского пророка, — это не что иное, как онтогенез болезни «маленького города», входящего в стадию «хронической смерти». В-третьих (и не в-последних), есть еще измерение спиритуальное — человеческие пороки, религиозные догматы и прочий расписной хлам, который Кейв, как и положено большому писателю:), переосмысливает и истолковывает (я бы сказал, местами обестолковывает). Отсюда, кстати, и название.
О сюжете не буду. Скажу вот что: одна моя знакомая, преподавательница православной воскресной школы, случайно прихватила у меня этот бук товарища Кейва (наверное, повелась на название — как-никак цит. из Кн.Чисел). Потом она позвонила мне и сказала примерно следующее: «Расскажи, что будет с главным героем. Мне его очень жалко… Но дочитать до конца самой — выше моих сил. Все настолько черное…". По-моему, это лучшая характеристика, которую можно дать книге «черного» австралийца Кейва.
Явные параллели: Кен Кизи с «Полетом…». Только герой Кейва — все-таки псих:).
GEEz. Брест, Беларусь. День рождения: 12.06.1975